Москвич – киевлянину:
"Чего уж там, друг мой ситный! Это же секрет Полишинеля, что деньги Запад дает на войну с Россией, а вовсе не на грядущую модернизацию и с последующим процветанием Украины. Вот и всё. Ты реально думаешь, что Запад будет модернизировать Украину? Вот уж повторю, дурнулся ты. Зачем это, допустим, США? Другое дело, если бы это было выгодно в экономическом смысле. Но с чего бы это так было, если этого не было до сих пор? Ну, это же очевидно. Ничего от Украины Западу не нужно, кроме как войны с Россией. Смешно и грустно. То есть, Украина торгует кровью своих сограждан. Благо, нашелся покупатель крови и нашелся такой дурак, который готов торговать этим. То есть, украинская власть".
Киевлянин – москвичу:
"Я был бы счастлив, если бы Западу действительно ничего не было так нужно, как война Украины с Россией: при том, конечно, что Россия потерпела бы такое поражение, после которого она перестала бы существовать в нынешних границах и в нынешнем состоянии. Ты только не объяснил мне, какая, по-твоему, выгода Украине от торговли кровью своих граждан – своей кровью. Кому Украина платит своей кровью, из твоих слов понятно: Западу. А за что? За упразднение России в её нынешнем виде? Получается, что вроде так ты это понимаешь. В таком случае я тебе скажу: и правильно Запад делает, помогая Украине, а значит и мне! И тогда попрошу тебя признать по трезвом размышлении, что мы с тобой всё понимаем одинаково. Просто то, что в твоих глазах плохо, в моих хорошо".
Первые два текста бывших друзей – подлинные, далее – их разговор.
Москвич:
– Так что тебе важно и дорого: чтобы не стало России в её нынешнем виде и состоянии или чтобы сохранилась Украина для дальнейшего прозябания? Получается, что второе, не так ли? И ты считаешь себя полноценным её патриотом?
Киевлянин:
Даже если Украина сохранится для дальнейшего прозябания, она всё-таки будет существовать как Украина
– Конечно, я за то, чтобы не стало такой России, какая она сейчас, и сохранилась Украина. Даже если Украина сохранится для дальнейшего прозябания, она всё-таки будет существовать как Украина. Я имею в виду в данном случае украинство: язык и национальную культуру. Скажу с последней прямотой: сильная, благополучная, тем более, свободная, демократическая, дружелюбная Россия тоже представляла бы огромную опасность для украинства. Этого не понимают даже многие украинцы. Такая Россия самим своим существованием, без всякого умысла успешно завершила бы русификацию Украины – просто своей неотразимой привлекательностью. Привлекательностью в данном случае для украинцев, а вообще не только для них. Оцени трезвость моего взгляда – трезвость, от которой мне самому тошно.
Москвич:
– Да ты, оказывается, такой мне враг, какого я до сих пор не мог вообразить! Я видел, что ты дурнулся, но чтобы в такой степени… Тебе, получается, и в самом деле не нужна никакая Россия – ни такая, какая она сейчас, ни такая, какой её видят в своих мечтах либералы, называя её Прекрасной Россией Будущего.
Киевлянин:
– Да, Украина будет чувствовать себя в безопасности только тогда, когда на месте нынешней России будет несколько самостоятельных, миролюбивых, скромных государств. Только в этом случае обрусение не будет ей угрожать. То, что ей суждено было влиться в Россию триста с лишним лет назад, помогло сохраниться украинству. Пусть в сокращенном, искажённом виде, но сохраниться. В этом веке тому же делу служит обратное – то, что она вышла из России. Но самого по себе выхода оказалось мало. Спасение Украины в том, чтобы больше не было куда входить и откуда выходить. Уже ясно, что вернуть под свою власть всю Украину России не удастся. Что-то от Украины останется на свободе даже в худшем случае. Как это скажется на судьбе России? Не знаю. Затаённое огорчение русских будет, конечно, как-то работать, но как? Это будет зависеть от того, каким по важности из всех её огорчений оно будет.
Москвич:
– Ты меня утешил. Оказывается, ты враг не только мой и моей России. Ты враг и самых убеждённых и стойких украинских нациков. Как ты можешь им сказать, что вхождение Украины в Россию когда-то помогло сохраниться украинству? Они же сразу поставят тебя к стенке. Кто-кто, а они не станут слушать продолжения твоей мысли – что теперь для того же, для сохранения украинства, нужно выйти из России, а лучше всего – добиться её исчезновения в нынешнем её виде и в нынешних границах. Вот такой ты враг и моей России, и не твоей, а бандеровской Украины. Ты, таким образом, есть ни то, ни сё. Так мстит тебе твоё основательное и честное образование. Твоя беда в том, что ты не только хорошо знаешь, но живо представляешь, как всё было при Богдане, а потом при Мазепе.
Киевлянин:
– Да. Чтобы беззаветно, то есть, поверх здравого смысла, любить своё отечество, человек должен притушить свои исторические знания, если успел их набраться. Да и не только исторические… А приглушить это всё – значит, свихнуться, рехнуться или дурнуться по твоему слову. Это и приходится сегодня наблюдать по обе стороны российско-украинской границы. Ты, конечно, обидишься, но как раз приглушенное твоё образование бросилось мне в глаза в твоём первом же письме. Это мешает тебе видеть действительность такой, какая она есть.
Ты считаешь, что дурнулся не ты, а я, так как не понимаю, мол, что деньги Украине Запад дает не на грядущую её модернизацию, а просто и грубо на войну с Россией. Но это ведь одно и то же, дорогой мой бывший друг!
Запад даёт деньги и на спасение украинства, а не только Украины как страны с демократическим устройством
Правда, сугубо техническая модернизация могла бы идти своим путём и в одном российско-украинском послесоветском государстве, как идёт она в том же Китае. Но в таком государстве, подчеркну в сотый раз, очень скоро ничего не осталось бы от украинства. Таким образом, Запад даёт деньги и на спасение украинства, а не только Украины как страны с демократическим устройством. Включи, наконец, своё образование, вспомни свои знания, дай волю здравому смыслу – и тебе это всё станет яснее ясного.
Москвич:
– Ты-таки и вправду дурнулся. Ну, попробуй сказать современному западному европейцу, что Украина как государство – это, прежде всего, украинство! Не гривна, не парламент, правительство и президентство, не армия и полиция, даже не госграница, а язык и всё прочее из того, чего не пощупать руками. Он же удивится и возмутится. Оказывается, вот на что мы тратим свои евро – на украинскую мову! – скажет он. И со всех ног бросится голосовать против этого.
Киевлянин:
– Ты прав, когда замечаешь, что это не совсем по-современному – сводить свободу и благополучие государства к свободе и благополучию языка. Но так суть дела понимает украинское большинство, причём, и те, кто за, и те, кто против. Так это понимается и путинизмом. Заверши обрусение Украины – и она на веки твоя, говорит ему наследственная чуйка. Интересно, да? Такое вот единомыслие двух – того, кто напал, и того, кто защищается… Хотя… Не все, кто защищается, делает это охотно и по своей воле. Существование украинского государства – это, прежде всего, самоутверждение украинства. А самоутверждение украинства во многом означает отстранение от всего русского. Да, это не совсем по-современному, не совсем по-западному, но и не совсем по-старинному. Дело-то сегодняшнее, злободневное, насущное для миллионов.
Москвич:
– Короче, и в самом деле ни то, ни сё. Злободневное, но не современное. Как это иначе назвать? Только так: ни то, ни сё.
Киевлянин:
– Но это такое «ни то, ни сё», за которое воюет Украина, причём, с огромной, решающей, судьбоносной помощью такой современности, как Запад. Именно поэтому Россия не получила, как намеревался Путин в феврале 2022 года, и уже не получит власти над всей Украиной. Не получит того, чего желала Россия с 1991-го и желает по сей день. Она почему-то не в состоянии считать себя настоящей, полноценной Россией без всей Украины в своём составе. Ты с этим согласен? Загляни в свою бессмертную душу, чему я вообще-то не рад, как ты знаешь, - тому не рад, что она и у тебя бессмертная. Украина, пусть мучительно и даже не вполне заслуженно, становится частью Запада. Это значит, что украинство может считать себя спасённым. На каком пространстве, на скольких квадратных километрах, не имеет судьбоносного значения. Что с ним, с этим многострадальным, да и злосчастным украинством, будет дальше, зависит от него самого – от того, насколько оно нужно самому себе. Что ты можешь на это сказать? Что тебе остаётся?
Москвич:
– Да, ты враг.
Киевлянин:
– Понимаю твои чувства. Сохранившееся украинство низводит Россию – в её глазах – до обыкновенной страны. А ей для полного счастья, да просто для нормального существования необходимо считать себя необыкновенной. Эта мнимая необыкновенность и есть её главное, исторически обусловленное несчастье. Вечная невезуха.
Москвич:
– Ты прав. И потому ты враг. Чудны дела Твои, Господи. Что тут ещё скажешь? Ты помог мне уяснить самую суть дела. Плохой русский и хороший русский, они для украинства – два сапога пара. Чёрт знает что…
Киевлянин:
– Уточни: это ты своего Господа благодаришь за такую помощь или меня?
Москвич:
– Обоих. И чуть не забыл главное. Ты считаешь, что Украине, украинству станет спокойно, когда на месте нынешней России будет несколько скромных государств. Мой тебе вопрос вопросов: ты понимаешь, что этому почти наверняка будет предшествовать такой бардак, в том числе кровавый, от которого взвоет весь мир?
Киевлянин:
– Понимаю. Понимаю даже то, что Кремль во многом или просто отчасти потому и безобразничает, что боится такого развала страны. Мне только кажется, что именно такой развал он и приближает своими безобразиями.
Анатолий Стреляный – писатель и публицист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
